Tiêu đề Глава 181 ✅

Глава 181. Цэань «Но ты мой». Шэнь Вэй и Бай Ча провели в браке несколько лет. Они делили одну постель, но видели разные сны, лишь выстраивая догадки, кем является другой человек. В те несколько лет Шэнь Вэй не раз себя тормозил, не позволяя эмоциям взять над ним верх. У них родился сын, и из множества величественных и благородных имен Бай Ча выбрала имя «Цзэчуань». Следуя обычаю, они устроили празднество, на котором смотрели друга на друга без тени недоброго намерения, как будто действительно были любящей семейной парой. Примечание: в тексте говорится: жемчуг и нефрит, изысканный и блестящий. 珠玉锦绣 (zhūyù jǐnxiù) чжуюй цзиньсю, т.е. идет перечисление имен, которые являются своего рода атрибутом роскоши и благородства. 泽川 (zéchuān) Цзэчуань - иероглиф (zé) означает озеро, водоем, (chuān) также значит река, что вместе образует словосочетание — множество рек, впадающих в озеро. Второе значение имени Цзэ — изящество и благоволение, а Чуань означает чистоту, благородство и смелость. Шэнь Вэй был сыном наложницы. Множество трудностей, через которые он прошел, будучи в тени, отточили его личность, позволив стать клинком благородных кланов. Он думал, что достаточно остер, чтобы убить даже наследного принца и доказать свою преданность. Однако вскоре понял, что его усилия бесполезны, и что ему вновь суждено быть отверженным. Благородные кланы презирали его. В их глазах он был не более, чем муравьем, барахтающимся в грязи: пропасть, порожденная его происхождением, была непреодолима, как незыблемые законы небес.
Иногда Шэнь Вэй сидел во дворе и наблюдал, как Бай Ча играет под навесом с их сыном, воображая, что они беззаботная пара возлюбленных, чей союз благословлен на небесах. В какой-то короткий период взгляд Бай Ча казался Шэнь Вэю столь искренним, что он почти поверил в свои грезы. Этот внимательный взгляд заставлял его думать, что он был человеком, которым Бай Ча восхищалась и обожала больше всего. Однако все это было иллюзией, мимолетной и эфемерной. Шэнь Вэй всегда признавал, что он ᅳ отброс общества. Но он не хотел быть цепным псом до конца своей жизни, а Бай Ча была именно что одной из цепей. Когда Шэнь Вэй снова оказался перед выбором, он колебался всего мгновение, прежде чем прикончить ее. Он был клинком. Но тем, кто был проткнут и истекал кровью в итоге оказался он сам. Шэнь Цзэчуань был так похож на Бай Ча, что Шэнь Вэй не мог даже смотреть на него. Он был не сыном, а скорее свидетельством незначительной связи. Взглянув в глаза Шэнь Цзэчуаня, он неизбежно вспоминал об этой связи, из-за чего Шэнь Вэй не мог выдержать взгляда ребенка Бай Ча. Но в то же время Шэнь Вэй не хотел убивать Шэнь Цзэчуаня, хотя мысли бросить его на съедение стае волков приходили ему в голову бесчисленное количество раз. Шэнь Цзэчуань был сыном Шэнь Вэя и Бай Ча. В его венах текло два вида исполненной равнодушия крови. За это Шэнь Вэй испил сполна. Он оставил жизнь этому брошенному всеми ребенку, ничему не научив. Это была его месть. Он мстил и Бай Ча, и себе. — Но... — Чэнь Ян нарушил молчание и осторожно спросил: — Если Шэнь Вэй стал скорпионом до военного поражения, то почему он поджег себя? Он уже выполнил свою миссию, когда кавалерия
Бяньша ступила в Дуньчжоу. Его единственным шансом на выживание было продолжать следовать за Амуэром на восток. Шэнь Цзэчуань тоже не мог понять его мотивов. Именно поэтому он сначала не поверил Цзи Лэю. Шэнь Цзэчуань совершенно не знал Шэнь Вэя, и у него не было никаких догадок, поэтому он просто сказал: — У меня нет никаких предположений. Но если от резиденции князя Цзянсина что-нибудь сохранилось, мы, возможно, сможем найти там подсказки. Сяо Чие бросил взгляд на Хай Жигу. — Сколько у тебя людей? — Я не могу сказать... — Хай Жигу сглотнул, встретившись с взглядом Сяо Чие, — Восемьсот человек, всего восемьсот. Изначально их было больше тысячи, но жить в бегах не так-то просто, и многие уходили один за другим. — Ты похитил товар Лэй Цзинчжэ, — сказал Шэнь Цзэчуань, — но после отправил его обратно. Ощутив на себе пристальные взгляды охранников, Хай Жигу медленно поднял руки и невинно сказал: — У меня нет земли. Я живу в маленьком переулке в Дуньчжоу. Товар был слишком тяжелым, чтобы спрятать его, а у нас всего восемьсот человек. «Но это не то, о чем ты думал, когда эти восемьсот человек грабили обоз» — подумал Гу Цзинь.
— Матушка мне говорила, — на полном серьезе сказал Хай Жигу, — что вещи всегда нужно возвращать их законному владельцу. Этот товар изначально не был моим. Не проявляя пощады, Сяо Чие небрежно разоблачил Хай Жигу: — Скорее, речь идет о возвращении законным владельцам вещей, которые не будут использованы. Выражение лица Хай Жигу всем видом вещало: «Именно так!» — Что тебе пообещал Янь Хэжу, что ты так предан ему? — Как только Шэнь Цзэчуань наклонил голову, Сяо Чие понял, что он собирается начать переговоры. Хай Жигу со всей искренностью произнес: — Он симпатичный. Шэнь Цзэчуань сразу отметил, что этот скорпион из Бяньша и в самом деле весьма искусен в притворстве. Создавая впечатление простачка, он на самом деле оказался довольно скользким. Шэнь Цзэчуань спросил: — Какой у тебя интерес примкнуть ко мне? — Некоторые гарантии, — сказал Хай Жигу. — Я познал милость Бай Ча, поэтому готов тебе доверять. По этой причине... — Я дам тебе еще один шанс, — мягко сказал Шэнь Цзэчуань, подняв указательный палец. После минутного молчания Хай Жигу честно ответил: