Title St. Mary's Hospital, главы 17-18 ✅

Глав 17 Чонгук подтягивает колени ближе к груди в попытках согреться. Тёплое одеяло словно совсем не греет, и Чонгук то и дело просыпается, чтобы свернуться в позе эмбриона ещё больше в надежде, что хоть так тепло начнёт сохраняться. Сквозь сон он слышит, как возвращаются домой Мингю и Югём, значит, он проспал весь день. Кто-то из друзей заглядывает в его комнату, останавливается в дверях и тихо спрашивает, как он себя чувствует. Чонгук где-то на грани сна отвечает, что в порядке, просто приболел и поспит ещё. Дверь закрывается, погружая его спальню в тёмную тишину. Омега проваливается обратно в сон. Должно стать куда легче после того, как он поспит. Говорят же, что сон лечит. Снова он открывает глаза от того, что внезапно становится ещё холоднее, чем прежде, но в комнате уже не так темно, как было. Кто-то включил свет и забрал его одеяло. — Холодно... — бормочет он, щуря глаза. Лба касаются чьи-то губы. Он пытается обхватить себя руками, но и это сделать не дают — берут за локоть и поднимают руку, а пальцами забираются под его свитер. Под мышкой оказывается термометр. — Ты решил свариться? — звучит голос Тэхёна. Его руки начинают стаскивать с него тёплые штаны, в которых омега завалился спать, а потом, придержав термометр, снимают с него и свитер, оставляя Чонгука в одном нижнем белье. — Холодно же, зачем ты... — почти хнычет он. — Ты горячий, как печка, так ещё и в одежде под одеялом. Ты пил что-нибудь от температуры? — Да, — кивает.

Тэхён почти выдёргивает у него из-под руки пропищавший термометр, оценивает результат на дисплее и снова вздыхает: — Они элементарно даже не дали тебе таблетку от температуры. У тебя за сорок, — он машет перед ним термометром, после чего откладывает его на стол и усаживается перед омегой. Взяв ноги Чонгука под коленками, он спускает их на пол и придвигает его ближе к краю. Носки он меняет ему на чистые и сухие, потом натягивает на него штаны и худи. — Они заходили, — устало пытается оправдать парней Чонгук. — Я сказал, что я в порядке. — Вижу я, в каком ты порядке. Чонгук замолкает. От дурацкого спора разболелась голова, из-за чего он прикрывает глаза, которые всё ещё раздражает яркий свет. Кажется, перед глазами всё плывёт. Наверное, из-за высокой температуры. Он даже припомнить не может, когда в последний раз так сильно простужался. Может, в раннем детстве, но тогда за ним было кому ухаживать: ещё был жив дедушка, да и папа был совсем другим. Ещё Чонгук помнит один случай, когда однажды зимой Тэхён взял его кататься на коньках, и по дурости он тогда снял куртку, потому что стало жарко. На следующий день его горло воспалилось, сопли из носа текли рекой, и Тэхён только и успевал выбрасывать одноразовые салфетки да приносить горячее питьё. Кажется, Чонгуку было тогда лет семнадцать. Столько времени прошло. Пока он, словно в прострации, копается в своих воспоминаниях, Тэхён снова выходит из спальни, возвращается обратно с его ботинками и курткой в руках и помогает ему надеть их на себя. Ехать к нему домой нет никакого желания после произошедшего недавно, но и спорить нет сил. Он, конечно, делает вялые попытки, например, говорит что не дойдёт до машины, но и это оказывается недостаточным аргументом для Тэхёна. «Надо будет — донесу», — бросает альфа и выходит из комнаты, чтобы одеться самому.